Мельбурнский опросник принятия решений

 Поделиться 

Описание методики

Мельбурнский опросник принятия решений (сокр. МОПР, англ. Melbourne decision making questionnaire, сокр. MDMQ) представляет собой личностный опросник, направленный на диагностику индивидуального стиля принятия решений. Опросник является результатом апробации более общего опросника Флиндерса (Flinders’ Decision Making Questionnaire, DMQ). На русском языке валидизирован Т.В. Корниловой.

Теоретические основы

Общие положения

Психологические исследования принятия решений человека в условиях неопределенности включают как анализ когнитивных составляющих, так и личностных аспектов регуляции его выборов. Однако совсем не очевидным выступает поле индивидуально-личностных свойств, предположительно опосредствующих регуляцию решений и действий именно в ситуациях decision making – закрытых задач, отличающихся от ситуаций решения проблем – problem solving – именно неизвестностью критериев выборов. Также существенным отличием выступает трудность оценки продуктивности выборов, когда альтернативы в общем заданы, но за человеком остается самоопределение в его решении. В рамках развития новой области – психологии неопределенности – нами была предложена мультипликативная модель принятия решений, включившая три основных умозрительных «оси» оценивания решений человека по проявленным:

1. интеллектуальной ориентировке
2. личностным свойствам
3. выраженности новообразований, характеризующих уровень актуалгенеза решений, или выборов, со стороны вкладов интеллектуально-личностных усилий

Вопрос о том, какие составляющие интеллектуально-личностного потенциала в первую очередь связаны с продуктивными решениями, обычно не ставится, что влечет неправомерный перенос на регуляцию выбора наиболее изученных свойств личностных свойств (от тревожности до личностных черт из факторов Большой Пятерки). Вместе с тем в уже ставшей классикой книге Ю. Козелецкого отмечалось, что в ситуациях ПР коррелирующими с характеристиками выбора свойствами оказываются отнюдь не ожидаемые, например характерологические свойства, а иные (в частности, «мотивационные тенденции» по опроснику Эдвардса). Исследования выдвинули в качестве таковых также личностную готовность к риску и свойства, охватываемые шкалами толерантности и интолерантности к неопределенности. Диагностика этих свойств также поставила специальные проблемы. Так, обсуждается существенно меньшая надежность шкал толерантности-интолерантности к неопределенности (по сравнению с обычными психометрическими требованиями к опросникам эти шкалы выглядят уязвимыми).

В такой ситуации оправданной остается стратегия множественных измерений тех личностных свойств, которые предположительно включаются в регуляцию ПР в условиях неопределенности. Для диагностики толерантности-интолерантности к неопределенности (ТН/ИТН) как личностных свойств в последние годы были представлены русскоязычные версии опросников Баднера, Маклайна, Фернхема.

Однако были разработаны и опросники, позволяющие описывать ряд свойств личностной регуляции ПР, не представленных в названных шкалах. Это в первую очередь свойства решительности и бдительности, или вигильности. Роль второго из названных свойств была обсуждена в модели Джениса и Манна, в основу книги которых были положены исследования переговорных процессов и действий летного состава в критических ситуациях. Позже взятое из этой модели свойство вигильность (Vigilance), или бдительность (готовность «бдить» – как характеристика готовности к решениям в любой момент) было осмыслено в качестве универсальной личностной характеристики. Ее измерение вошло в разработанный Манном с соавторами Мельнбурнский опросник принятия решений (МОПР). Выделенные в нем шкалы вызвали интерес к ряду других особенностей, проявляемых субъектом при принятии решений: избеганию самостоятельного принятия и откладыванию решений, что стало связываться с прокрастинацией, а также неоправданному «метанию» между разными альтернативами.

В целом обоснование данной методики строится на использовании теории конфликта Джениса и Манна, в которой говорится о том, что три условия определяют опору человека на тот или иной копинг в стрессовой ситуации при принятии решений:

1. осведомленность о серьезных рисках, связанных с предпочитаемыми альтернативами
2. надежда найти лучшую альтернативу
3. вера в то, что человек располагает достаточным количеством времени для поиска и взвешивания альтернатив.

В этой модели лицо, принимающее решение, понимается как субъект, находящийся в ситуации психологического стресса, пытающийся справиться с мотивационными и эмоциональными «силами», конфликтующими в регуляции выбора. Бдительность, выступающая основной стилевой характеристикой человека, как лицо, принимающее решение, связана с когнитивной сложностью, потребностью в познании и толерантностью к неопределенности (ambiguity).

Связь с известными психологическими конструктами

Предложенная модель включила пять основных паттернов совладания со стрессом, связанным с принятием сложных и угрожающих решений:

1. игнорирование информации о рисках потерь и продолжение следования выбранному курсу действий
2. некритичное принятие курса действий, который является либо наиболее «выраженным», либо навязанным другими
3. защитное избегание – через прокрастинацию, перекладывание ответственности и рационализацию сомнительных альтернатив
4. гипербдительность (сверхбдительсность) – не включающий интеллектуальную ориентировку поиск выхода из дилеммы, то есть импульсивное приниятие решения, обещающее избавление от ситуации; в экстремальных формах – «паника» в выборе между альтернативами
5. бдительность – уточнение целей и задач решения, рассмотрение альтернатив, связанное с поиском информации, ассимиляцией ее «без предрассудков» и оценки перед выбором. Согласно модели, бдительность является единственным копингом, который позволяет принимать рациональные решения.

При англоязычной апробации модели и разработке Мельурнского опросника принятия решений на основе опросника Флиндерса были выделены четыре латентные переменные, или фактора: Бдительность (Vigilance), Избегание (Back-Passing), Прокрастинация (Procrastination) и Сверхбдительность (Hypervigilance). В последующем были установлены связи этих факторов со следующими свойствами.

Букину с соавторами показали, что бдительность положительно связана с решительностью и когнитивной мотивацией (как потребностью в познании, что определялось как «тенденция вовлекаться в «мышление» и сложные когнитивные процессы, получая от этого удовольствие»), в то время как три другие шкалы Мельбурнского опросника принятия решений были связаны с когнитивной мотивацией отрицательно. Другой показатель когнитивной мотивации – потребность в когнитивной структуре – прямо связывается с восприятием неопределенности (ambiguity) в ответах, мнениях и оценках как неприятной.

В условиях «реальной» жизнедеятельности на студенческих выборках было показано, что стили принятия решений, измеряемые с помощью данного опросника, различались у студентов, которые находились в зоне риска по отношению к алкоголизму (у них более низкая бдительность, более высокая прокрастинация, низкая самооценка принятия решений, но не было выявлено различий по избеганию и сверхбдительности) и азартным играм (более низкая самооценка, более высокая сверхбдительность). Филипс и Огил предположили, что есть биологическая предрасположенность к «зависимой личности», которая проявляется в избегании и импульсивности (она связана со сверхбдительностью как неуверенностью и импульсивным риском в ситуации нехватки времени или ресурсов).

В схожем исследовании при оценке стилей по Мельбурнскому опроснику принятия решений было показано, что у действительно зависимых от наркотических веществ пациентов бдительность ниже (чем в контрольных группах – не зависимых) у использующих кокаин, а прокрастинация выше у принимающих амфетамины. Не было обнаружено групповых различий по избеганию и сверхбдительности. В целом хронические зависимые от наркотических веществ демонстрировали более низкие показатели по положительному копингу (бдительность) и более высокие по отрицательному – прокрастинации. По Карточному Айова-тесту лица, употребляющие кокаин, также показывают плохие результаты, поскольку выбирают колоды с большими выигрышами в краткосрочной перспективе, которые также дают большие убытки; у принимающих амфетамины также нарушено отражение вероятностей исхода при моделировании условий принятия решений.

На клинических выборках было также показано, что хотя бдительность не связана с депрессивной симптоматикой, но с нею положительно связаны все три негативные стратегии принятия решений по данному опроснику.

В метаанализе Стила прокрастинация была положительно связана с импульсивностью и скукой, не связана с открытостью опыту, но связана отрицательно с показателями согласия и экстраверсии из факторов Большой Пятерки. По данным Ди Фабио, прокрастинация отрицательно связана с самооценкой, настойчивостью в достижении целей, положительно – с нейротизмом; также положительно сильно связана с «когнитивными неудачами». Избегание, прокрастинация и сверхбдительнось по Мельбурнскому опроснику принятия решений отрицательно связаны с самооценкой эмоционального интеллекта по опроснику Бар-Она, а бдительность – положительно, что было прослежено на выборке итальянских старшеклассников. Это позволяет нам предполагать включенность эмоционального интеллекта в процессы активного покоя как подстораживания разных линий развития ситуаций неопределенности.

На выборке турецких студентов оценивались связи Мельбурнскому опроснику принятия решений со шкалами опросника социальной решительности. Бдительность сопутствовала копингам, направленным на разрешение социальных и межличностных конфликтов; с ними же три другие шкалы опросника связаны отрицательно.

В целом результаты, полученные в исследованиях, проведенных с использованием Мельбурнского опросника принятия решений, позволяют рассматривать бдительность как свойство, способствующее продуктивному принятию решений. Мы стали на основании этого руководствоваться общей гипотезой о том, что оно может быть охарактеризовано как склонность к активному покою, как готовности личности к принятию условий неопределенности и гибким стратегиям принятия решений, что базируется на подстораживании и позитивном принятии изменчивости и неопределенности, требующих субъектного вклада в принятие решения (как прилагаемых усилий и результирующих новообразований). Не изученными до сих пор при этом остаются связи этого свойства (и других шкал опросника) с личностными особенностями, проявляемыми в регуляции принятии условий неопределенности: готовностью к риску, толерантности к неопределённости, готовностью полагаться на интуицию, рефлексивностью. Также отсутствуют данные о связях шкал Мельбурнского опросника принятия решений с показателями интеллекта.

Валидизация

Апробация Мельбурнского опросника принятия решений на российских выборках, согласно нашему предположению, позволяет закрыть этот пробел и уточнить – дифференцировать – базисные процессы, опосредствующие регуляцию принятий решений. При этом в настоящем исследовании мы проверяли следующие гипотезы:

Гипотеза 1: об общности (когерентности) факторных структур опросника для англоязычной и русскоязычной выборках.

Гипотеза 2: о связях шкал опросника с выделенными нами личностными шкалами, имеющими регулятивный эффект при принятии решения, что направляло выбор методических средств нашего исследования.

Гипотеза 3: об устойчивых индивидуально-личностных профилях как стилях принятия решений. Таким образом, мы предполагали рассматривать не отдельные шкалы опросника в качестве показателей стилей (или копингов) при принятии решений, а именно их конфигурации.

Материал и методы

В исследовании приняли участие 299 человек в возрасте от 18 до 45 (M = 20,20; SD = 3,35; 175 женщин и 124 мужчины): 182 студента факультета психологии (возраст M = 20,77; SD = 4,04; 144 женщины и 38 мужчин), а также 117 студентов факультетов физики и геологии Московского государственного университета (возраст M = 19,31; SD = 1,44; 31 женщина и 86 мужчин).

Психодиагностические методики предъявлялись для заполнения в студенческих группах (по 5–20 человек). Оценивались сходства и различия по полу и специальностям (студенты естественных и гуманитарных факультетов). В последующем проводился анализ психометрических свойств мельбурнского опросника и установленных корреляционных связей. Гипотеза о стилях принятия решений, различающих группы лиц с превалированием бдительности или других свойств по данному опроснику, проверялась методом анализа латентных профилей (latent profile analysis или latent cluster analysis).

В исследовании были использованы следующие методики:

1. Шкала толерантности к неопределённости Баднера‏‎ в апробации Т.В. Корниловой и М.А. Чумаковой на русскоязычной выборке включает 11 пунктов и измеряет два свойства – интолерантность к неопределенности и толерантность к неопределенности.
2. Новый опросник толерантности к неопределенности, представленный на английском языке как суммарный для других опросников А. Фернхемом, в русскоязычной апробации Т.В. Корниловой включает три шкалы:
   1. ТН – толерантности к неопределенности как готовности к решениям и действиям в условиях неопределенности, к новым идеям, к изменчивым стимулам и изменениям собственных познавательных стратегий
   2. ИТН – интолерантности к неопределенности как стремления субъекта к ясности в отношении к миру, неприятие неопределенности в суждениях и мнениях
   3. МИТН – межличностной интолерантности к неопределенности; в отличие от первых двух шкал может пониматься в качестве более специфического личностного свойства с биполярными полюсами принятия-отвержения неопределенности в сфере межличностных отношений.
3. Личностные факторы принятия решений. Опросник применялся в модификации 21 пункта и позволял измерять две переменные – готовность к риску и рациональность как личностные свойства, предполагающие:
   1. готовность принимать решения и действовать в условиях неопределенности
   2. проводить информационный поиск, стремясь к максимальной полноте ориентиров.
4. Шкала «Доверие интуиции» из опросника С. Эпштайна, составившие 20-пунктный опросник, который диагностирует свойства интуитивной способности и применения интуиции.
5. Тест интеллекта ROADS в апробации Е.Л. Григоренко и С.А. Корнилова, что позволило измерить психометрический интеллект (академический) и практический интеллект.
6. Опросник эмоционального интеллекта Люсина применялась для оценки шкал межличностного и внутриличностного эмоционального интеллекта.
7. Опросник рефлексивности Карпова. Опросник измерял личностную способность оценивать свои стратегии.
8. Шкала общей самоэффективности применялась для диагностики самоэффективности как уверенности человека в достаточности прилагаемых усилий для достижения поставленных целей.

При идентификации измерительных моделей шкал для каждой латентной переменной одна из факторных нагрузок была «зафиксирована» (на уровне 1,00), остальные вычислялись свободно. Все ковариации между латентными переменными также вычислялись свободно. В ходе анализа исходная модель была модифицирована путем включения свободно вычисляемой ковариации между остаточными дисперсиями для пунктов 18 и 21 (на основе индексов модификации Лагранжа). Поскольку в мельбурнском опроснике принятия решений используются трехбалльные ответы, анализ проводился с помощью процедуры Ли, Пуна и Бентлера, разработанной для анализа категориальных данных на основе матриц полихорических корреляций при использовании метода максимального подобия с поправкой на ненормальность данных Саторры-Бентлера.

Содержательная валидность

Модель показала высокий уровень соответствия данным. Все свободно вычисляемые нагрузки пунктов опросника были значимы на p<0,05. За исключением корреляции между Бдительностью и Сверхбдительностью, все корреляции между латентными переменными также были значимы на p<0,05: Бдительность была отрицательно связана с Избеганием (r=–,36) и Прокрастинацией (r=–,24); Избегание и Прокрастинация были сильно положительно связаны друг с другом (r=,82) и со Сверхбдительностью (r=,67 и ,79 для Избегания и Прокрастинации).

Шкалы Мельбурнского опросника принятия решений не связаны со шкалами интеллекта – вербального, флюидного и практического, но связаны со шкалами эмоционального интеллекта. При этом бдительность положительно связана с внутриличностным эмоциональным интеллектом, в то время как остальные шкалы опросника связаны со шкалами эмоционального интеллекта отрицательно.

Положительно бдительность связана с переменными самоэффективности, рациональности, интолерантности к неопределенности и рефлексивности. Отрицательно эта переменная Мельбурнского опросника принятия решений связана со шкалами интуитивного стиля, готовности к риску и толерантности к неопределенности. Интересно, что шкала интолерантности к неопределенности в межличностных отношениях (МИТН) оказалась практически единственной, положительно связанной со всеми шкалами опросника; сходным образом выглядят и связи с рефлексивностью, но в этом случае нет связей между рефлексивностью и избеганием. При этом готовность к риску отрицательно коррелирует со всеми шкалами Мельбурнского опросника принятия решений.

Самоэффективность, положительно связанная с бдительностью как продуктивным копингом при принятии решений, отрицательно связана с тремя другими шкалами опросника, свидетельствующими о непродуктивных копингах.

Неожиданной оказалась отрицательная связь бдительности с толерантностью к неопределённости по нашей методике Новой толерантности к неопределённости и отсутствие связи с этой переменной по методике Баднера. О большей различительной силе методики Новой толерантности к неопределённости с точки зрения дифференциации связей толерантности к неопределённости с другими личностными переменными мы уже писали, представляя опросник Баднера. В настоящем исследовании другая шкала – интолерантность к неопределённости по Баднеру продемонстрировала единственную новую связь, а именно положительную связь со сверхбдительностью.

Конфирматорный факторный анализ и кросс-культурный анализ конгруэнтности факторных структур для русскоязычной и англоязычной выборок показали, что использование Мельбурнского опросника принятия решений на русском языке дает сходные результаты, сопоставимые с результатами зарубежной выборки. Выделяются те же четыре шкалы – бдительности, избегания, прокрастинации и сверхбдительности. Надежность первых трех шкал также сходна, а четвертая – сверхбдительности – демонстрирует менее удовлетворительные результаты по «альфа» Кронбаха.

Результаты нашей апробации свидетельствуют о пригодности построенной модели, отражающей факторную структуру данных, как для женской и мужской выборок (фиксируется отсутствие гендерных различий), так и для студентов разных специализаций.

Проведенный корреляционный анализ и оценка содержательной валидности Мельбурнского опросника принятия решений позволяют сделать вывод о том, что шкала бдительности в нём характеризует особенности лица, принимающего решение именно в контексте проявляемой рациональности как готовности к обдумыванию целей и альтернатив решений, нацеленности на сбор информации и максимального охвата поля альтернатив. Но это скорее характеристика не принятия неопределенности как условия своих решений, а стремление к снятию неопределенности. Этому соответствуют положительные связи этой шкалы как с личностной рациональностью и рефлексивностью, так и с переменными интолерантности к неопределённости. Эта интерпретация подкрепляется и установлением отрицательных связей с переменными толерантности к неопределённости, интуиции и готовности к риску.

Такая шкала не позволяет говорить о предполагаемом за «готовностью бдить» активном покое или умении личности принимать решения в условиях неопределенности, когда стремление к ясности и полной информированности нереализуемо. Поэтому включение Мельбурнского опросника принятия решений в арсенал новых психодиагностических средств не должно рассматриваться в контексте оценивания продуктивности стратегий или стилей принятия решений как умения полагаться на свой интеллектуально-личностный потенциал в условиях неопределенности.

Установленные связи шкал опросника с самоэффективностью дополнительно свидетельствуют только об одном аспекте продуктивности – о достигаемых уровнях целевой регуляции принятия решений.

В нашем исследовании был установлен такой новый эффект использования опросника, как демонстрация включенности эмоционального интеллекта в диагностируемые с помощью Мельбурнского опросника принятия решений свойства. Этот результат был получен при отсутствии связей шкал опросника с уровнями психометрического (вербального и флюидного), а также практического интеллекта. Так, отрицательные связи трех непродуктивных копингов – избегания, прокрастинации и сверхбдительности – с практически всеми шкалами эмоционального интеллекта (за исключением шкалы восприятия эмоций, не продемонстрировавшей ни одной связи) и положительные – с бдительностью свидетельствуют о той конкретизации идеи единства интеллекта и аффекта, которая предполагает большую выраженность готовности к продуктивным стратегиям принятия решений именно у лиц с более высокими показателями ориентировки на эмоциональный контекст ситуации. Поскольку включенность переработки эмоциональной информации сопутствует продуктивному копингу (бдительности), то можно предполагать, что не только готовность к обдумыванию альтернатив (как субъективная рациональность), но и неразрывно связанные с нею эмоциональные процессы вносят свой вклад в формирование продуктивного стиля совладания в ситуации неопределенности. При этом академический и практический интеллект не проявляются в предполагаемой бдительности.

Довольно противоречивыми выглядят связи шкалы сверхбдительности с другими переменными в нашем исследовании: с одной стороны, она, как и в случае шкалы бдительности, положительно связана с рациональностью и рефлексивностью, межличностной интолерантностью к неопределенности, но не с неприятием неопределенности как стремлением к ясности (шкала интолерантности к неопределённости в опроснике новой толерантности к неопределённости). С другой стороны, в отличие от шкалы бдительности она отрицательно связана с самоэффективностью и шкалами эмоционального интеллекта, причем не связана со шкалами интуиции. Таким образом, не эмоциональными процессами или готовностью полагаться на интуицию обусловлены «метания» и в то же время «застревания» на альтернативах лица, принимающего решение, проявляющего сверхбдительность. И именно эта шкала в сравниваемых латентных профилях регуляции принятия решений выбивается из общего ряда непродуктивных копингов и не различается значимо в двух выделенных группах. Пессимизм (в возможности найти хорошее решение), боязнь (или отговорка) в связи с дефицитом времени, неуверенность в результатах принятия решения или в связи с возможностью отклонения от планов – эти пункты при оценке «очевидной» валидности шкалы не свидетельствуют о том, какими процессами обусловлены охватываемые ею особенности регуляции принятия решений.

Отрицательные связи сверхбдительности с эмоциональным интеллектом свидетельствуют о том, что охватываемые этой шкалой перескоки между возможными решениями нельзя относить за счет излишней эмоциональной составляющей в восприятии ситуации выбора, а положительные связи этой шкалы с рациональностью и рефлексивностью – о том, что это и не внутренний отказ от обдумывания решений. Возможно, это тот случай непродуктивного стиля «обдумывания» (о непродуктивности свидетельствует отрицательная связь с самоэффективностью), который характеризовал в методике Дж. Кагана группу лиц, думающих долго и все равно дающих неправильный ответ. И тот факт, что выделенные профили не различались только по этой переменной, свидетельствует о том, что соответствующее измерение не отвечает на конкретный вопрос о стоящей за ним латентной переменной.

Новым аспектом анализа данных по Мельбурнскому опроснику принятия решений стало выявление типов личностной регуляции стратегий принятия решений с точки зрения индивидуальных различий, фиксируемых различиями профилей латентных переменных. Проведенный нами анализ пригодности разных моделей для устанавливаемых латентных профилей выявил, что таких профилей два. И они различаются по высоте показателей бдительности, избегания и прокрастинации (но не сверхбдительности).

Внутренняя структура

В итоговом варианте русскоязычный Мельбурнский опросник принятия решений состоит из 22-х пунктов, оцениваемых по 3-балльной шкале Ликкерта. Из опросника возможно извлечение значений четырёх шкал, при этом шкалы не пересекаются по пунктам, входящим в их состав, а все пункты интерпретируются в прямых значениях.

Интерпретация

Подсчёт баллов

«Неверно для меня» - 1 балл

«Иногда верно» - 2 балла

«Верно для меня» - 3 балла

Бдительность	2, 4, 6, 8, 12, 16
Избегание	3, 9, 11, 14, 17, 19
Прокрастинация	5, 7, 10, 18, 21
Сверхбдительность	1, 13, 15, 20, 22

Содержательная интерпретация шкал

1. Свойство бдительности (вигильности), рассматриваемое в Мельбурнском опроснике в качестве продуктивного копинга, отрицательно связано с толерантностью к неопределенности и положительно – с интолерантностью к неопределенности, рациональностью и рефлексивностью. Это свидетельствует о необходимости некоторого изменения в интерпретации шкалы бдительности, которая согласно нашим данным раскрывает только один аспект совладания с неопределенностью (обдумывания альтернатив, исключающего интуицию). Понимание своих эмоций, как и общая шкала внутриличностного эмоционального интеллекта, сопутствует бдительности, в то время как с тремя другими шкалами шкалы эмоционального интеллекта связаны отрицательно.
2. При использовании Мельбурнского опросника принятия решений выявляются два латентных профиля, фиксирующих различные типы индивидуальной регуляции ПР в условиях неопределенности: первый характеризуется значимо более высокими показателями шкалы бдительности при менее выраженных показателях шкал избегания и прокрастинации, в то время как другой противоположен и отличается снижением бдительности и при повышении избегания и прокрастинации.
3. Готовность к риску как один из аспектов принятия неопределенности отрицательно связана со всеми шкалами опросника; таким образом, диагностика этой характеристики субъективного принятия неопределенности не охватывается опросником и требует использования других диагностических средств.
4. Связи шкалы самоэффективности со шкалами Мельбурнского опросника принятия решений заложенную в модели, стоящей за опросником идею различения продуктивных и непродуктивных стилей принятия решений.

Практическая значимость

Установленные содержательная валидность и надежность шкал опросника, а также результаты кросс-культурного сравнения позволяют рекомендовать использование этого опросника в том понимании шкал бдительности, избегания, прокрастинации и сверхбдительности, который был предложен авторами. Отсутствие связей шкал Мельбурнского опросника принятия решений со шкалами психометрического интеллекта свидетельствует о том, что речь должна идти именно о стилях, а не о когнитивных различиях в регуляции принятия решений.

См. также

Список шкал толерантности к неопределённости

Личностные факторы принятия решений

Шкала «Психологической разумности»

Опросник интуитивного стиля Эпстайна

Опросник имплицитных теорий и целей обучения Двек

Тест интеллекта ROADS

Литература

Корнилова Т.В. Мельбурнский опросник принятия решений: русскоязычная адаптация (оригинальная статья)